Король и ШутПолный список песен Разные песни Ересь (Акустика) (1990) Камнем по голове (1996) Король и Шут (1997) Акустический альбом (1998) Герои и злодеи (2000) Как в старой сказке (2001) Жаль, нет ружья (2002) Бунт на корабле (2004) Продавец кошмаров (2006) Страшные сказки (2007) Тень клоуна (2008) Театръ Демона (2010) TODD - Акт 1. Праздник крови (2011) TODD - Акт 2. На краю (2012) Контора Проба пера (1989) Контора (1989) Ересь (1990) Андрей "Князь" Князев Акустика (1994) Любовь негодяя (1995) Любовь негодяя (2005) Поэзия в стиле панк (2007) Михаил "Горшок" Горшенев Я алкоголик, я анархист (2005) КняZz Письмо из Трансильвании (2011) Тайна кривых зеркал (2012) Роковой карнавал (2013) Магия Калиостро (2014) Предвестник (2015) Узники долины снов (2017) Домашний альбом (2020) Платим за Шута! Волшебная книга, Том 1 (2023) Платим за Шута! Волшебная книга, Том 2 (2023) Северный флот Всё внутри (2014) Мизантропия (2016) Иной (2018) 2020 (2021) Александр "Балу" Балунов Песни о любви и дружбе (2017) | ||||
Страшные сказки (2007)
Сказка о мертвеце (Народная) Ехал ночью мужик с горшками; ехал-ехал, лошадь у него устала и остановилась как раз против кладбища. Мужик выпряг лошадь и пустил на траву, а сам прилег на одной могиле; только что-то не спится ему. Лежал-лежал, вдруг начала под ним могила растворяться; он почуял это и вскочил на ноги. Вот могила растворилась, и оттуда вышел мертвец с крышкой гроба, в белом саване; вышел и побежал к церкви, положил в дверях крышку, а сам в село. Мужик был человек смелый; взял гробовую крышку и стал возле своей телеги дожидаться — что будет? Немного погодя пришел мертвец, хвать — а крышки-то нету; стал по следу добираться, добрался до мужика и говорит: "Отдай мою крышку, не то в клочья разорву!" "А топор-то на что? — отвечает мужик. — Я сам тебя искрошу на мелкие части!" "Отдай, добрый человек!" "Тогда отдам, когда скажешь: где был и что делал?" "Я в селе был; уморил там двух молодых парней." "А, уморил? Ну, скажи теперь: как оживить их можно?" Мертвец поневоле сказывает: "Отрежь от моего савана левую полу и возьми с собой; как придешь в тот дом, где парни уморены, насыпь в горшок горячих угольев и положи туда клочок от савана, да дверь затвори; от того дыму они сейчас же оживут." Мужик отрезал левую полу от савана и отдал гробовую крышку. Мертвец подошел к могиле — могила растворилась; стал в нее опускаться — вдруг... И он не успел закрыться как надо: один конец крышки снаружи остался. Мужик все это увидел, все приметил, запряг лошадь и поехал в село. Слышит в одном доме плач, крики; входит туда — лежат два парня мертвые. "Не плачьте! Я смогу их оживить." "Оживи, родимый; половину нашего добра тебе отдадим", — говорят родичи. Мужик сделал все как надо, как учил его мертвец, и парни ожили. Родные обрадовались, а мужика тотчас схватили и скрутили веревками: "Нет, мы тебя, брат, начальству представим; коли оживить сумел, стало быть ты и уморил" "Да что вы, православные! Бога побойтесь!" — завопил мужик и рассказал все, что с ним ночью произошло. Собрался народ и повалил на кладбище, отыскали могилу, из которой мертвец выходил, разрыли и вбили ему прямо в сердце осиновый кол, чтоб больше не вставал да людей не морил; а мужика знатно наградили и с честью домой отпустили. Королева-ведьма (Народная) В некотором королевстве жил-был король. У этого короля была дочь волшебница. При королевском дворе проживал поп, а у попа был сынок десяти лет и каждый день ходил к одной старушке — грамоте учиться. Раз случилось ему поздно вечером идти с ученья; проходя мимо дворца, глянул он на одно окошечко. У того окошечка сидит королевна, убирается: сняла с себя голову, мылом намылила, чистой водой вымыла, волосы гребнем расчесала, заплела косу и надела потом голову на старое место. Мальчик диву дался. Воротился домой и стал всем рассказывать, как он королевну без головы видел. Вдруг расхворалась-разболелась королевская дочь, призвала отца и стала ему наказывать: "Если я помру, то заставьте поповского сына три ночи сряду надо мною псалтырь читать". Померла королевна, положили ее в гроб и вынесли в церковь. Король призывает попа: "Есть у тебя сын?" "Есть, ваше величество". "Пусть читает над моей дочерью псалтырь три ночи сряду". Поп воротился домой и велел сыну изготовиться. Утром пошел попович учиться и сидит над книгою такой скучный. "О чем запечалился?2 — спрашивает его старушка. "Как мне не печалиться, коли я совсем пропал?" "Да что с тобой? Говори толком». "Так и так, бабушка! Надо читать над королевною, а она ведь колдунья!" "Я прежде тебя это ведала! Только не бойся, вот тебе ножик; когда придешь в церковь, очерти около себя круг, читай псалтырь да назад не оглядывайся. Что бы там ни было, какие бы страсти ни представлялись — знай свое, читай да читай! А если назад оглянешься — совсем пропадешь!" Вечером пришел мальчик в церковь, очертил ножом около себя круг и принялся за псалтырь. Пробило двенадцать часов, с гроба поднялась крышка, королевна встала, выбежала и закричала: "А, теперь ты узнаешь, как под моими окнами подсматривать да людям рассказывать!" Стала на поповича бросаться, да никак через круг перейти не может; тут начала она напускать разные страсти; только что ни делала — он все читает да читает, никуда не оглядывается. А как стало светать, бросилась королевна в гроб и со всего размаху повалилась в него — как попало! На другую ночь то же приключилось; попович ничего не убоялся, до самого света безостановочно читал, а поутру пошел к старухе. "Ну что, видел страсть?" "Видел, бабушка, видел!" "Нынче еще страшнее будет! Вот тебе молоток и четыре гвоздя — забей их по четырем сторонам гроба, а как станешь псалтырь читать — молоток против себя поставь". Вечером пришел попович в церковь и сделал все так, как научила старушка. Пробило двенадцать часов, гробовая крышка на пол упала, королевна встала и начала летать по всем сторонам да грозить поповичу; то напускала большие страсти, а теперь еще больше: чудится поповскому сыну, что в церкви пожар сделался, пламя так все стены и охватило; а он стоит себе да читает, назад не оглядывается. Перед рассветом королевна в гроб бросилась, и тотчас пожара как не бывало — все наважденье сгинуло! Поутру приходит в церковь король, смотрит — гроб открыт, в гробу королевна кверху спиной лежит. "Что такое?" — спрашивает мальчика; тот ему рассказал, как и что было. Король приказал забить своей дочери осиновый кол в грудь и зарыть ее в землю, а поповича наградил казною и разными угодьями. Скупой (Народная) Жил-был богатый купец Микола. Скупей его не было. Как-то раз пошел он гулять и увидел нищего. Сидит старец и просит милостыни: "Подайте, православные, Христа ради!" Микола богатый прошел мимо. Следом за ним шел на ту пору бедный мужик, возжалел он нищего и подал ему копеечку. Стыдно показалось богатому, остановился он и говорит мужику: "Послушай, земляк, дай мне взаймы копеечку; хочется убогому подать да мелких нету!" Мужик дал ему и спрашивает: "А когда за долгом приходить?" "Завтра приходи!" На другой день бедный идет к богатому за своей копейкою. Пришел на его широкий двор: "Что, Микола богатый дома?" "Дома! Тебе что надо?" – спрашивает Милола. "За копеечкой пришел". "Ах, брат, приди после, ну, право, мелких нет". Бедный поклонился и назад. "Я, - говорит, - приду завтра". Наутро приходит – опять то же. "Мелких денег нет вовсе, коли хошь, давай с сотенной сдачи а не то приходи через две недели". Через две недели снова идет бедный к богатому, а Микола богатый увидел его и говорит жене: "Слушай, жена! Я разденусь догола и лягу под святцы; а ты покрой меня полотном, сиди и плач словно над мертвым. Когда придет мужик за долгом, скажи ему, что я сегодня помер". Вообщем, как муж приказал, так жена и сделала: сидит да горючими слезами заливается. Приходит мужик в горницу, она его и спрашивает: "Тебе чего?" "Чего-чего, к Миколе, за должком", - отвечает бедный. "Ну, мужичок, Микола приказал долго жить; сейчас только помер" "Царство ему небесное! Позволь, хозяйка, за мою копеечку послужу я ему – хоть грешное тело обмою". С этим словом ухватил чугун с горячей водою и давай Миколу богатого кипятком ошпаривать. Микола еле терпит, морщится да ногами дрыгает. "Дрыгай не дрыгай, а копейку подай!" – говорит бедный. Обмыл, снарядил как надо. "Ну, хозяйка, покупай гроб, да вели в церковь выносить; я стану над ним псалтырь читать". Положили Миколу богатого в гроб и вынесли в церковь; а мужик стал над ним псалтырь читать. Наступила темная ночь. Вдруг открывается окно и лезут в церковь воры-разбойники; мужик за алтарь спрятался. Воры влезли и начали меж собой добычу делить; все поделили, остается только золотая сабля – всякий к себе тащит, никто не уступает. Бедный выскочит, да как закричит: "Что вы спорите? Кто мертвецу голову отрубит, того и сабля будет!" Микола богатый вскочил сам не свой. Воры испугались, побросали свою казну и кинулись бежать. "Ну, мужичок, - говорит Микола, - давай деньги делить". Разделили поровну; много досталось и тому и другому. "А копеечку?" - спрашивает бедный. "Эх, брат, сам видишь – мелких нет!" Так-таки и не отдал Микола богатый копеечки. Солдат и колдун (Народная) Отпустили одного солдата в побывку на родину. Вот он шел, шел, долго ли, коротко ли, и стал к своему селу приближаться. Недалеко от села жил мельник на мельнице; в былое время солдат водил с ним большое знакомство; отчего не зайти к приятелю? Зашел; мельник встретил его ласково, сейчас винца принес, стали распивать да про свое житье-бытье толковать. Дело было к вечеру, а как погостил солдат у мельника так и вовсе смерклось. Собирается солдат идти на село; а хозяин говорит: "Служивый, ночуй ка у меня; теперь уж поздно!" "А что так?" "Бог наказал! Помер у нас страшный колдун; по ночам встает из могилы, бродит по селу и то творит, что на самых смелых страх нагоняет! Как бы он и тебя не потревожил!" "Ничего! Солдат — казенный человек, а казенное в воде не тонет, ни в огне не горит; пойду, больно хочется с родными поскорей увидаться". Отправился; дорога шла мимо кладбища. Видит — на могиле огонек светится. "Что такое? Дай посмотрю". Подходит, а возле огня колдун сидит да сапоги тачает. "Здорово, брат!" — крикнул ему служивый. Колдун взглянул и спрашивает: "Ты сюда зачем?" "Да захотел посмотреть, что ты тут делаешь". Колдун бросил свою работу и зовет солдата на свадьбу: "Пойдем, брат, погуляем — в селе нынче свадьба!" "Пойдем!" Пришли на свадьбу, начали их поить, угощать всячески. Колдун пил-пил, гулял-гулял и осердился; прогнал из избы всех гостей и семейных, усыпил повенчанных, вынул два пузырька и шильце, ранил шильцем руки жениха и невесты и набрал их крови. Сделал это и говорит солдату: "Теперь пойдем отсюда". Вот и пошли. На дороге солдат спрашивает: "Скажи, для чего набрал ты в пузырьки крови?" "Для того, чтоб жених с невестою померли; завтра никто их не добудится! Только один я знаю, как их оживить". "А как?" "Надо разрезать у жениха и невесты пяты и в те раны влить опять кровь — каждому свою естественно: в правом кармане спрятана у меня кровь жениха, а в левом невестина". Солдат выслушал, слова не проронил; а колдун все хвалится: "Я, — говорит, — что захочу, то и сделаю!" "Будто с тобой и сладить нельзя, так что ли?" "Как нельзя? Вот если б кто набрал костер осиновых дров во сто возов да сжег меня на этом костре, так, может, и сладил бы со мною! Только жечь меня надо умеючи; в то время полезут из моей утробы змеи, черви и разные гады, полетят галки, сороки и вороны; их надо ловить да в костер бросать: если хоть один червяк уйдет, тогда ничто не поможет! В том червяке я ускользну!" Солдат выслушал и запомнил. Говорили, говорили, и дошли, наконец, до могилы, "Ну, брат, — сказал колдун, — теперь я тебя разорву; а то ты все расскажешь" "Да ты что задумал! Как меня рвать? Я богу и государю служу". Колдун заскрипел зубами, завыл и бросился на солдата, а тот выхватил саблю и стал наотмашь бить. Дрались-дрались, солдат почти из сил выбился; эх, думает, ни за грош пропал! Запели петухи — колдун упал бездыханен. Солдат вынул из его карманов пузырьки с кровью и пошел к своим родичам. Приходит, поздоровался; родные спрашивают: "Не видал ли ты, служивый, какой тревоги?" "Нет, не видал" "То-то! А у нас на селе горе: колдун ходить повадился". Поговорили и легли спать; наутро проснулся солдат и начал спрашивать: "Говорят, у вас свадьба где-то справляется?" Родные в ответ: "Была свадьба у одного богатого мужика, только и жених и невеста нынешней ночью померли, а отчего — неизвестно". "А где живет этот мужик?" Указали ему дом; он, не говоря ни слова, пошел туда; приходит и застает все семейство в слезах. "О чем горюете?" "Так и так, служивый!" "Я могу оживить ваших молодых; что дадите?" "Да хоть половину именья забирай!" Солдат сделал так, как научил его колдун, и оживил молодых; вместо плача началось веселье и радость; солдата и угостили и наградили. Он налево кругом и марш к старосте; наказал ему собрать крестьян и приготовить сто возов осиновых дров. Вот привезли дрова на кладбище, свалили в кучу, вытащили колдуна из могилы, положили на костер и зажгли; а кругом народ обступил — все с метлами, лопатами, кочергами. Костер облился пламенем, начал и колдун гореть; утроба его лопнула, и полезли оттуда змеи, черви и разные гады, и полетели оттуда вороны, сороки и галки; мужики бьют их и в огонь бросают, ни одному червяку не дали ускользнуть. Так колдун и сгорел! Солдат тотчас собрал его пепел и развеял по ветру. С того времени стала на селе тишина; крестьяне отблагодарили солдата всем миром; а наш солдат нагулялся досыта и воротился на царскую службу. Отслужил свой срок, вышел в отставку и стал жить-поживать, добра наживать. В доме смерть (Народная) В одном селе жили-были муж да жена. Жили они весело, согласно, любовно. Все соседи им завидовали, а добрые люди, глядючи на них, радовались. Вот хозяйка отяжелела, родила сына, да с тех родов и померла. Бедный мужик горевал да плакал, пуще всего о ребенке убивался: как теперь выкормить, возрастить его без родной матери? Нанял какую-то старушку за ним ходить; всяко лучше. Только что за притча? Днем ребенок не ест, завсегда кричит, ничем его не утешишь; а наступит ночь — словно и нет его, тихо и мирно спит. "Отчего так? — думает страуха. — Дай-ка я ночь не посплю, авось разведаю". Вот в самую полночь слышит она: кто-то отворил потихоньку двери и подошел к люльке; ребенок затих, как будто грудь сосет. На другую ночь и на третью опять то же. Стала она говорить про то мужику; он собрал своих сродственников и стал совет держать. Вот и придумали: не поспать одну ночь да подсмотреть: кто это ходит да ребенка кормит? С вечера улеглись все на полу, в головах у себя поставили зажженную свечу и покрыли ее глиняным горшком. В полночь отворилась в избу дверь, кто-то подошел к люльке — и ребенок затих. В это время один из сродственников вдруг открыл свечу — смотрят: покойная мать в том самом платье, в каком ее схоронили, стоит на коленях, наклонясь к люльке, и кормит ребенка мертвой грудью. Только осветилась изба — она тотчас поднялась, печально взглянула на своего малютку и тихо ушла, не говоря никому не единого слова. Все, кто ее видел, превратились в камень; а малютку нашли мертвым. Солдат и черт (Народная) Стоял солдат на часах и захотелось ему на родине побывать. "Хоть бы, — говорит, — черт меня туда снес!" Ну а черт тут как тут. "Ты, — говорит, — звал меня, а?" "Звал." "Изволь, давай в обмен душу!" "А как же я службу брошу, как с часов сойду?" "Да я за тебя постою." Решили так, что солдат год на родине проживет, ну а черт все время прослужит на службе. "Ну, скидавай, форму-то, скидавай!" Солдат все с себя скинул и не успел опомниться, как дома очутился. А черт на часах стоит. Подходит генерал и видит, что все у него по форме, одно нет: не крест-накрест ремни на груди, и все на одном плече. "Это что?" А черт — и так и сяк, а надеть не может никак. Генерал ему по зубам, а после в порку. И пороли черта каждый день. Так — хороший солдат, всё есть, а ремни все на одном плече. В порку, пороть. "Что с этим солдатом сделалось? Никуда теперь не годится, а прежде все бывало в исправности." Пороли черта весь год. "Что с этим солдатом сделалось? Никуда теперь не годится." Прошел год, приходит солдат сменять черта. А черт, как солдата увидел, форму с себя долой и бежать, только его и видели. "Ну вас нахрен с этой службой солдатской! В вашей армии даже черти служить не могут" И убежал. Кобылья Голова (Народная) Поженились вдовый мужик и вдовая баба. И были у них две дочери, одна мужикова а другая бабова. Баба падчерицу свою невзлюбила и говорит мужику: "Вези свою дочь куда хочешь." Делать нечего. Повез мужик свою дочку в лес. Видит, в лесу стоит избушка, а в ней никого нет. Он завел туда дочь и говорит: "Ты здесь посиди, а я пойду дров насеку." А сам прицепил к двери березовую ветку. Ветер дует, ветка стучит да стучит, а дочь думает, что отец дрова секет. А отец-то давно уже дома. Долго ли, коротко ли, идет из леса кобылья голова, без ног, без хвоста, подходит к избушке и говорит: "Девчонка, девчонка, отвори мне ворота!" Девочка выбежала и отворила ворота. Кобылья голова зашла в избушку. "Девчонка, девчонка, пересади меня с порога на лавку." Девочка взяла да пересадила её с порога на лавку. Кобылья голова говорит: "Девчонка, девчонка, постели постелю, меня спать уложи." Девочка и постельку постелила и кобылью голову уложила, а кобылья голова ей говорит: "Полезай ко мне в правое ухо, а в левое вылазь." Вот девочка влезла ей в правое ухо а вылезла в левое и стала красавицей. Тут к избушке кони с возом добра подъехали – и повезли девочку к отцовскому дому. Там все так и ахнули. Девочка всех одарила – и отца, и бабу, и бабову дочь. Вот баба и говорит мужику: "Вези мою дочь туда же." Мужик не перечил. Привез бабкину дочь в ту лесную избушку. Завел ее туда и говорит: "Ты тут посиди, а я схожу за дровами." Да опять привязал к двери березовую ветку. Она колотится а бабова дочь думает: "Отчим дрова секет". Долго ли, коротко ли, идет кобылья голова, без ног, без хвоста: "Девочка, девочка, отвори мне ворота!" А бабова дочь – ей: "Не барыня, сама отворишь" Кобылья голова зашла в избушку. "Девочка, девочка, пересади меня через порог, постели постель да спать уложи." А бабова дочь – ей: "Я и дома не стелю и тебе не стану." "Девочка, девочка, – говорит кобылья голова, – полезай мне в левое ухо, а в правое вылазь." А бабова дочь вместо правого уха влезла в левое, а вместо левого вылезла из правого, да не красавицей, а беззубой старухой. Мёртвый Жених (Народная) В стародавние годы жили-были в одной деревне два молодых парня; жили они дружно, вместе по бабам ходили, друг друга за родного брата почитали. Сделали они между собой такой уговор: кто из них станет вперед жениться, тому звать своего товарища на свадьбу; жив ли он будет, помрет ли — все равно. Через год после этого заболел один молодец и помер; а спустя несколько месяцев задумал его товарищ жениться. Собрался со всеми родственниками и поехал за невестою. Случилось им ехать мимо кладбища; вспомнил жених своего приятеля, вспомнил старый уговор и велел остановить лошадей. "Я, — говорит, — пойду к своему товарищу на могилу, попрошу его к себе на свадьбу погулять; он был мне верный друг!" Пошел на могилу и стал звать: "Любезный товарищ! Прошу тебя на свадьбу ко мне". Вдруг могила растворилась, покойник встал и вымолвил: "Спасибо тебе, брат, что исполнил свое обещание! На радостях взойди ко мне; выпьем с тобой по стакану сладкого вина". "Зашел бы, да поезд стоит, народ дожидается". Покойник отвечает: "Эх, брат, стакан ведь недолго выпить, ты ж знаешь". Жених спустился в могилу; покойник налил ему чашу вина, он выпил — и прошло целое сто лет. "Пей, милый, еще чашу!" Выпил другую — прошло двести лет. "Ну, дружище, выпей и третью да ступай с богом, играй свою свадьбу!" Выпил третью чашу — прошло триста лет. Покойник простился с своим товарищем; гроб закрылся, могила заровнялась. Жених смотрит: где было кладбище, там стала пустошь; нет ни дороги, ни сродников, ни лошадей, везде проросла крапива да высокая трава. Побежал в деревню — и деревня уж не та; дома иные, люди все незнакомые. Пошел к священнику — и священник не тот; рассказал ему, как и что было. Священник начал по книгам справляться и нашел, что триста лет назад был такой случай: в день свадьбы отправился жених на кладбище и пропал, а невеста его вышла потом замуж за другого. Черт и мужик (Народная) В некотором царстве, в некотором государстве было озеро. Берега у этого озера были высокие и обрывистые. Повадился ходить на берег чёрт. И ходил каждую ночь. Как только настанет полночь, выходит из воды, сядет на берег и закричит: "Год года хуже! Год года хуже!" Надоело это мужику — он жил недалеко от берега. Припас мужик березовую дубину и стал ждать. Вот наступила полночь, выходит из воды черт. Сел на берег, поджал ноги под себя и ну кричать: "Год года хуже! Год года хуже!" А мужик подкрался сзади да как тяпнет дубиной черта по затылку, тот только и крикнул: "Хуже не будет!" И скрылся в воде. Больше с той поры черт не выходил на берег. Три Фельдшера (По мотивам Братьев Гримм) Странствовали по свету три фельдшера. Они решили что искусство своё хорошо изучили, и вот зашли они раз в харчевню, где и решили заночевать. Хозяин спросил у них, откуда они и куда путь держат. "Мы странствуем по свету, своим искусством занимаемся." "Ну, так покажите мне хоть что-нибудь из того, что вы умеете," – сказал хозяин. Вот первый из них и говорит, что он может отрезать себе руку, а наутро она снова прирастает; а второй сказал, что он может вырезать у себя сердце, а наутро его опять вставить, и оно будет живое; третий сказал, что он может вырвать себе глаза, а наутро их снова вставить и оживить. "Если вы это всё умеете, – сказал хозяин харчевни, – значит, дело вы своё хорошо изучили." А была у них такая мазь, что если ею что помазать, то и срастается; баночку, в которой та мазь хранилась, они носили всегда при себе. Вот отрезали они руку, вырезали сердце и глаза, как они и пообещали, и положили это вместе на тарелку и подали хозяину. Отдал хозяин тарелку работнице, велел спрятать всё в шкаф и беречь как следует. А имела работница тайную любовь, это был один солдат. Вот уснули все в доме и хозяин, и три фельдшера, и все остальные гости, и явился солдат, захотелось ему чего-нибудь поесть. Открыла работница шкаф и достала ему кое-чего поесть, но, увлечённая своей любовью, она позабыла прикрыть дверцы шкафа, подсела к столу и начали они вести между собой разговоры. Вот сидит она такая довольная, ни о какой беде и не думает, а тут подкралась в это время кошка, заметила, что шкаф стоит открытый, и, схватив руку, сердце и глаза трёх фельдшеров, убежала. Солдат наелся, собралась работница убирать посуду; хотела запереть шкаф, но тут-то и заметила, что тарелка, которую дал ей хозяин, стоит пустая. И говорит она в испуге своему возлюбленному: "Ах, что ж мне теперь, бедной девушке, делать? Нет ни руки, ни сердца, ни глаз. Что будет со мной, когда настанет утро!" "А ты успокойся, – сказал ей солдат, – я тебя из беды выручу: висит на площади вор на виселице, я отрежу у него руку. Скажи, какая там была рука?" "Вроде правая." "Ну правая, так правая" Дала ему девушка острый нож, пошёл солдат, отрезал у бедного грешника правую руку и принёс её девушке. Потом поймал солдат кошку и вырвал у неё глаза; теперь не хватало одного только сердца. "А не резали ли у вас чего в доме? Нет ли у вас свиной туши в погребе?" "Есть," – сказала девушка. "Ну, вот и хорошо," – сказал солдат, спустился в погреб и принёс свиное сердце. Положила всё это девушка на тарелку, поставила её в шкаф, а потом преспокойно улеглась в постель. Утром встали фельдшера и просят девушку принести им тарелку, на которой лежат, мол, рука, сердце и глаза. Достала она тарелку из шкафа, и взял первый фельдшер руку вора, приставил её и помазал своей мазью, и в ту же минуту рука к нему приросла. Взял второй фельдшер кошачьи глаза, вставил их себе, и они тоже приросли. А третий вставил себе свиное сердце. Находился при этом и хозяин харчевни, он дивился их искусству и сказал, что подобного он ни разу не видывал и что будет их теперь всем людям советовать и расхваливать. Потом оплатили фельдшера свой трактирный счёт и отправились дальше. Вот идут они по дороге, а тот, у кого оказалось свиное сердце, всё убегает от товарищей своих в сторону, а увидит где какой закоулок, бежит туда, начинает нюхать по сторонам и сопеть, как делают это свиньи. Хотели остальные двое его за фалды удержать, но не тут-то было, он вырвался и начал забираться в самую густую грязь. Второй фельдшер тоже держал себя странно, тёр глаза и говорил своим спутникам: "Товарищи, что это со мной случилось? Это не мои глаза, я совсем ничего не вижу, пусть кто-нибудь меня ведёт, а не то я упаду." Так пробирались они с трудом до вечера и, наконец, подошли к другой харчевне. Вошли они вместе в комнату, а сидел в это время у стола один богатый господин и деньги считал. Тот, у кого была рука вора, начал вокруг него расхаживать, протянул руку раз-другой, – и только богач отвернулся, сунул он руку в кучу и набрал полную пригоршню денег. Увидал это один из фельдшеров и говорит: "Товарищ, что это ты делаешь? Не смей воровать, стыдно тебе!" "Э-э," – ответил тот, – "да что поделаешь! Так руку и тянет что-нибудь взять, а выходит это невольно." Вот улеглись они потом спать, и когда уже лежали, стало настолько темно, что и руки не видно. Вдруг тот, что с кошачьими глазами, будит остальных товарищей и говорит: "Братцы, да гляньте-ка, разве вы не видите, что вокруг нас бегают белые мышата?" Те поднялись, но увидать ничего не могли. Вот они и говорит: "С нами творится что-то неладное, должно быть, мы не своё назад получили. Надо будет вернуться к тому хозяину, – он нас обманул." Отправились они на другое утро назад в ту харчевню и сказали хозяину, что получили они, дескать, не то, что им принадлежало. У одного, мол, рука вора, у другого – кошачьи глаза, а у третьего – свиное сердце. Хозяин сказал, что виновата в этом, должно быть, работница, и решил её позвать, но как увидела она тех трёх фельдшеров, убежала через чёрный ход и назад не вернулась. Тогда потребовали трое фельдшеров за это у хозяина много денег, не то, пустят они ему в дом красного петуха. Отдал хозяин им всё, что у него было и что мог он достать, и с тем трое фельдшеров от него и ушли. Им хватило этого на всю жизнь, но всё же хотелось бы им больше заниматься своим настоящим делом. Сапоги колдуна (Народная) Отпросился солдат в отпуск, родину навестить, родителей повидать, и отправился солдат в дорогу. День шел, другой шел, на третий забрел в дремучий лес. Увидел — на опушке две избы стоят, зашел в крайнюю и застал дома одну старуху. "Здравствуй, бабушка!" "Здравствуй, служивенькой!" "Пусти ка меня переночевать, бабуля". "Ступай, только тебе здесь беспокойно будет". "Али тесно у вас? Это, бабушка, ничего; солдату немного места надо: где-нибудь в уголок прилягу, только бы не на дворе!" "Нет, служивенькой! На грех пришел ты..." "На какой грех?" "А вот на какой: в соседней избе помер недавно старик — большой колдун; и таперича каждую ночь рыщет он по чужим домам да людей ест" "Э, бабушка, бог не выдаст, свинья не съест". Солдат разделся, поужинал и полез на полати; лег отдыхать, а возле себя тесак положил. Ровно в двенадцать часов попадали все запоры и растворились все двери; входит в избу покойник в белом саване и бросается на старуху. "Ты, проклятый, зачем сюда?" — закричал на него солдат. Колдун оставил старуху, вскочил на полати и давай с солдатом возиться. Тот его тесаком, рубил-рубил, все пальцы на руках поотбивал, а все не может справиться. Крепко они сцепились, и оба с полатей на пол грохнулись: колдун под низ, а солдат наверх попал; схватил солдат его за бороду и до тех пор угощал тесаком, пока петухи не запели. В ту самую минуту колдун омертвел: лежит, не тронется, словно деревянная колода. Солдат вытащил его на двор и бросил в колодезь — головой вниз, ногами кверху. Глядь: на ногах у колдуна славные новые сапоги, гвоздями убиты, дегтем смазаны! "Эх, жаль, так задаром пропадут, — думает солдат, — дай-ка я сниму их!" Снял с мертвого сапоги и воротился в избу. "Зря братец снял сапоги с мёртвой холодной ноги..." "Зря, ох зря... Ах, батюшка служивый, — говорит старуха, — зачем же ты с него сапоги-то снял?" "Да ты что, старуха. Чтоб сапоги оставить? Ты смотри: какие сапоги-то! Кому и не нужно — рубль серебра даст; а я ведь человек походный, мне они очень пригодятся!" На другой день простился солдат с хозяйкою и пошел дальше; только с того самого дня — куда он ни зайдет на ночлег, ровно в двенадцать часов ночи является под окно колдун и требует своих сапог. "Я, — грозит, — от тебя нигде не отстану: всю дорогу с тобой пройду, на родине не дам отдыху, на службе замучаю!" Не выдержал солдат: "Да что тебе, проклятый, надобно?" "Подай мои сапоги!" Солдат бросил в окно сапоги: "На, отвяжись от меня, нечистая сила!" Колдун подхватил свои сапоги, свистнул и с глаз долой. Рассказ о ведьме (Народная) Поздним вечером приехал один казак в село, остановился у крайней избы и стал проситься: "Эй, хозяин, пусти переночевать!" "Ступай, коли смерти не боишься" "Что за речь такая!" — думает казак, поставил коня в сарай, дал ему корму и идет в избу. Смотрит — и мужики, и бабы, и малые ребятишки — все навзрыд плачут да богу молятся; помолились и стали надевать чистые рубашки. "Чего вы плачете?" — спрашивает казак. "Да вишь, — отвечает хозяин, — в нашем селе по ночам смерть ходит, в какую избу ни заглянет — так наутро клади всех жильцов в гроба да вези на погост. Нынешнюю ночь за нами очередь" "Э, хозяин, не бойся; бог не выдаст, свинья не съест" Хозяева полегли спать; а казак себе на уме — и глаз не смыкает. В самую полночь отворилось окно; у окна показалась ведьма, да вся в белом, взяла кропило, и просунула руку в избу и только хотела кропить — как вдруг казак размахнулся своей саблею и отсек ей руку по самое плечо. Ведьма заохала, завизжала, по-собачьи забрехала и убежала прочь. А казак поднял отрубленную руку, спрятал в свою шинель, кровь замыл и лег спать. Поутру проснулись хозяева, смотрят — все до единого живы-здоровы, и несказанно обрадовались. "Хотите, — говорит казак, — я вам смерть покажу? Соберите скорей всех сотников и десятников да пойдемте ее по селу искать". Тотчас собрались все сотники и десятники и пошли по домам; там нету, здесь нету, наконец добрались до избы пономаря. "Вся, ли семья твоя здесь налицо?" — спрашивает казак. "Нет, родимый! Одна дочка больна, на печи лежит". Казак глянул на печь, а у девки рука отсечена; тут он объявил все, как было, вынул и показал отрубленную руку. Мир наградил казака деньгами, а эту ведьму присудил утопить. Скрипач в Аду (Народная) Жил-был мужик и было у него три сына. Жил он богато. Собрал два котла денег, один закопал в овине, другой в воротах. И помер этот мужик, а про деньги никому не сказал. Однажды был на деревне праздник; шел скрипач Каспер на гулянку и вдруг провалился сквозь землю и попал в ад, прямо в то место, где богатый мужик мучился. "Здравствуй, знакомый!" — говорит скрипач. Отвечает ему мужик: "Ты неладно попал сюда! Здесь ад, и я в аду сижу". "За что же ты, дядя, сюда угодил?" "За деньги! Было у меня денег много, нищим не давал, два котла в землю закопал. Вот сейчас станут меня мучить, палками бить, когтями терзать" "Как же мне-то быть? Пожалуй, и меня замучают!" "А ты поди, сядь за трубой на печке да три года не ешь — так может быть и уцелеешь!" Скрипач спрятался за трубой, пришли - ненашли, стали богатого мужика бить да приговаривать: "Вот тебе, богач! Тьму денег накопил, а спрятать не сумел; туда закопал их, что нам сторожить невмоготу! В воротах бесперечь ездят, лошади нам головы подковами поразбивали, а в овине цепами нас молотят". "Если выйдешь отсюдова, скажи моим детям, чтобы они взяли деньги: один котел у ворот закопан, а другой — в овине, и чтобы роздали их нищему брату". Потом еще набежала целая изба чертей и спрашивают у богатого мужика: "Что у тебя русским духом пахнет?" "Это вы по Руси ходили, русского духу набрались!" "Как бы не так!" Стали искать, нашли скрипача Каспера и закричали: "Ха-ха-ха, скрипач здесь, скрипач!" Стащили его с печки и заставили играть на скрипке. Он три года играл, а ему за три дня показалось; уморился и говорит: "Что за диво! Бывало, я играл в один вечер все струны изорву, а теперь третий день играю — и всё целы. Господи благослови!" Только вымолвил — все струны и лопнули. "Ну, братцы, — говорит скрипач, — сами видите: струны лопнули, не на чем играть!" "Постой, — сказал один нечистый, — у меня есть два бунта струн, я тебе принесу". Сбегал и принес; скрипач взял струны, потянул и опять только вымолвил: "Господи благослови!" — оба бунта лопнули. "Нет, братцы, ваши струны мне не годятся; у меня свои дома есть, дайте я схожу!" Черти его не пущают: "Ты уйдешь!" — говорят. "Если вы не верите, то пошлите со мной кого-нибудь в провожатых". Черти выбрали одного и послали со скрипачом Каспером. Скрипач Каспер пришел в деревню; слышит: в крайней избе свадьбу справляют. "Пойдем на свадьбу!" "Пойдем!" Вошли в избу; тут все скрипача узнали, спрашивают: "Где это ты, братец, три года шастал?" "На том свете был!" Посидели, погуляли; черт зовет скрипача: "Пора идти!" А тот: "Погоди еще немножко; дай мне на скрипке поиграть, молодых повеселить". До тех пор просидели, пока петухи не запели: тут ненаш пропал, а скрипач стал говорить сыновьям богатого мужика: "Ваш батюшка приказал вам взять деньги: один котел у ворот зарыт, а другой — в овине, и велел все эти деньги нищим раздать". Вот откопали оба котла, стали раздавать деньги по нищей братии: чем больше их раздают, тем больше их прибавляется. Тогда вывезли эти котлы на перекресток: кто ни едет мимо, всякий берет оттуда, сколько рукой захватит, а деньги всё не сбывают. Подали челобитную государю; он и приказал: в некотором городе шла дорога в объезд — верст пятьдесят будет, а если прямо проложить, то всего пять верст, и приказал государь выстроить прямоезжий мост. Вот и выстроили мост на пять верст, и на то дело оба котла опорожнили. В те времена некая девица родила сына и покинула его с малолетства; этот младенец три года не ел, не пил, и все с ним божий ангел ходил. Пришел младенец на мост и говорит: "Ах, какой славный мост! Дай бог тому царство небесное, на чьи деньги это построили". Услышал господь эту молитву и велел своим ангелам выпустить богатого мужика из аду кромешного. А что со скрипачом Каспером? Так это никому не известно. |