(А.Башлачев)
            Am               Em
Рука на плече. Печать на крыле.
               Am                             Em
В казарме проблем - банный день. Промокла тетрадь.
           Am            Em
Я знаю, зачем иду по земле.
              Am    Em
Мне будет легко улетать.

Без трех минут бал восковых фигур. Без четверти смерть.
С семи драных шкур - шерсти клок.
Но как хочется жить - не меньше, чем спеть.
Свяжи мою нить в узелок.

Холодный апрель. Горячие сны.
И вирусы новых нот в крови.
И каждая цель ближайшей войны
Смеется и ждет любви.

Наш лечащий врач согреет солнечный шприц.
И иглы лучей опять найдут нашу кровь.
Не надо, не плачь. Лежи и смотри,
Как горлом идет любовь.

Лови ее ртом - стаканы тесны.
Торпедный аккорд до дна!
Рекламный плакат последней весны
Качает квадрат окна.

Эй, дырявый висок, слепая орда,
Пойми, никогда не поздно снимать броню.
Целуя кусок трофейного льда,
Я молча иду к огню.

Мы - выродки крыс. Мы - пасынки птиц.
И каждый на треть - патрон.
Лежи и смотри, как ядерный принц
Несет свою плеть на трон.

Не плачь, не жалей. Кого нам жалеть?
Ведь ты, как и я, сирота.
Ну, что ты, смелей! Нам нужно лететь!
А ну от винта! Все от винта!

(А.Башлачев)
 Am                   D
Черный дым по крыше стелется.
            Am     D
Свистит под окнами.

В пятницу да ближе к полночи
Не проворонь, вези зерно на мельницу!

Черных туч котлы чугунные кипят
Да в белых трещинах шипят гадюки-молнии.

Дальний путь - канава торная.
Все через пень-колоду-кочку кувырком да поперек.

Топких мест ларцы янтарные
Да жемчуга болотные в сырой траве.

Здравствуй, Мельник - Ветер Лютый Бес!
Ох, не иначе черти крутят твою карусель...

Цепкий глаз. Ладони скользкие.
А ну-ка кыш, ворье, заточки-розочки!

Что, крутят вас винты похмельные -
С утра пропитые кресты нательные?

Жарко в комнатах натоплено.
Да мелко сыплется за ворот нехороший холодок.

А принимай сто грамм разгонные!
У нас ковши бездонные да все кресты - козырные!

На мешках - собаки сонные,
Да бляди сытые, да мухи жирные...

А парни-то всё рослые, плечистые,
Мундиры чистые. Погоны спороты!

Черный дым ползет из трубочек,
Смеется-прячется в густые бороды.

Ближе лампы. Ближе лица белые.
Да по всему видать - пропала моя голова!

Ох, потянуло, понесло, свело, смело меня
На камни жесткие, да прямо в жернова!

Тесно, братцы. Ломит-давит грудь.
Да отпустили б вы меня. Уже потешились!

Тесно, братцы, не могу терпеть!
Да неужели не умеем мы по-доброму?

На щеках - роса рассветная,
Да черной гарью тянет по сырой земле.

Где зерно мое?  Где мельница?
Сгорело к черту все. И мыши греются в золе...

Пуст карман. Да за подкладкою
Найду я три своих последних зернышка.

Брошу в землю, брошу в борозду -
К полудню срежу три высоких колоса.

Разотру зерно ладонями
Да разведу огонь да испеку хлеба.

Преломлю хлеба румяные
Да накормлю я всех тех, кто придет сюда.
Тех, кто придет сюда, тех, кто поможет мне,
Тех, кто поможет мне рассеять черный дым,
Рассеять черный дым...
Рассеять черный дым...

(А.Башлачев)
C              G D                      G
Однозвучно звенит колокольчик Спасской башни Кремля.
          C        G D                G
В тесной кузнице дня Лохи-блохи подковали Левшу.
       C        G D                 G
Под рукою - снега. Протокольные листы февраля.
        C      G   D                    G
Эх, бессонная ночь! Наливай чернила - все подпишу!

Как досрочник-"ЗэКа", два часа назад откинулся день.
Я опять на краю знаменитых вологданьских лесов.
Как эскадра в строю, проплывают корабли деревень,
И печные дымы - столбовые мачты без парусов.

И плывут до утра хутора, где три кола - два двора,
Но берут на таран всероссийскую столетнюю мель.
Им смола - дикий хмель. А еловая кора им - махра.
Снежок - сахарок. А сосульки им - добра карамель.

А не гуляй без ножа! Да дальше носа не ходи без ружья!
Много злого зверья ошалело - аж хвосты себе жрет.
А в народе зимой - ша! - вплоть до марта боевая ничья!
Трудно ямы долбить. Мерзлозем коловорот не берет.

Ни церквушка, ни клуб. Поцелуйте постный шиш вам баян!
Ну, а ты не будь глуп! Рафинада в первачок не жалей!
Не достал нас "Маяк", но концерты по заявкам сельчан
По ночам под окном исполняет сводный хор кобелей.

Под окном по ночам - то ли песня, то ли плач, то ли крик,
То ли спим, то ли нет! Не поймешь нас - ни живы, ни мертвы.
Лишь тропа в крайний дом над обрывом вьется, как змеевик.
Истоптали весь снег на крыльце у милицейской вдовы.

А я люблю посмотреть, как купается луна в молоке.
А вокруг столько звезд! Забирай хоть все - никто не берет.
Значит, крепче стал лед. Мерзни, мерзни волчий хвост на реке!
Нынче - славный мороз. Минус тридцать, если Боб нам не врет.

Я устал кочевать от Москвы до самых дальних окраин.
Брел по горло в снегу. Оглянулся - не осталось следа.
Потеснись - твою мать! - дядя Миша, косолапый хозяин!
Я всю ночь на бегу. Я не прочь и подремать.

Но, когда я спокойно усну, тихо тронется весь лед в этом мире,
И прыщавый студент - месяц Март - трахнет бедную старуху-Зиму.
Все ручьи зазвенят, как высокие куранты Сибири.
Вся Нева будет петь. И по-прежнему впадать в Колыму.

(А.Башлачев)
Em             G       Am         Em
Ой-ой-ой, спроси меня, ясная звезда,
     G           Am               Em
Не скучно ли долбить толоконные лбы?
     G                      D7
Я мету сор новых песен из старой избы.
     F                H                   Em
Отбивая поклоны, мне хочется встать на дыбы.
    Am                      G                Am
Но там - только небо в кольчуге из синего льда.

Ой-ой-ой, спроси меня, ясная звезда,
Не скучно ли все время вычесывать блох?
Я молюсь, став коленями на горох.
Меня слышит бог Никола Лесная вода.
Но сабля ручья спит в ножнах из синего льда.

    Em       Am         H      Em
   Каждому времени - свои ордена.
       G                Am             Em
   Но дайте же каждому валенку свой фасон!
         G                D7
   Да я сам знаю тысячу реальных потех,
   И я боюсь сна из тех, что на все времена.
        Am        G               Am
   Звезда, я  люблю колокольный звон?

Ой-ой-ой, спроси, звезда, да скоро ли сам усну,
Отлив себе шлем из синего льда?
Белым зерном меня кормит зима
И сойти с ума не сложней, чем порвать струну.
Звезда! Зачем мы вошли сюда?

           Em                    G                 Am
   Мы пришли, чтоб раскрыть эти ножны из синего льда.
           Em                   G                Am
   Мы пришли, чтоб разбить эти латы из синего льда.
          Em       G                 Am
   Мы сгорим на экранах из синего льда.
         Em        G                Am
   Мы украсим их шлемы из синего льда.
          Em        G                    Am
   И мы станем их скипетром из синего льда.
   Em            G       Am         Em
   Ой-ой-ой, спаси меня, ясная звезда...

(А.Башлачев)
D
Как горят костры, как горят костры у Шексны - реки
Как стоят шатры бойкой ярмарки, бойкой ярмарки
Дуга цыганская ничего не жаль,
Отдаю свою расписную шаль.
А цены ей нет - четвертной билет.
Жалко четвертак - ну давай пятак,
Пожалел пятак - забирай за так
Расписную шаль.
Все, как есть, на ней гладко вышито,
Гладко вышито чёрным крестиком.
Как сидит Егор в светлом тереме,
В светлом тереме с занавесками.
С яркой люстрою электрической,
На скамеечке, шитой войлоком, крытой серебром
Рядом с печкою белой, каменной
Важно жмурится ловит жар рукой.
На печи его рвань-фуфаечка
Приспособилась, да приладилась
Дрань-ушаночка, да пристроились
Вонь-портяночки в светлом тереме
С яркой люстрою, да с достоинством
Ждет гостей Егор.
А гостей к нему - ровным счетом двор.
Ровным счетом - двор да три улицы.
- С превеликим Вас Вашим праздничком
И желаем Вам самочувствия,
Дорогой Егор Ермолаевич,
Гладко вышитый чёрным крестиком
Улыбается государственно
Выпивает он да закусывает
А с одной руки ест соленый гриб
А с другой руки - маринованный.
А вишневый крем только слизывает,
Только слизывает сажу горькую,
Сажу липкую мажет калачи,
Биты кирпичи.
Прозвенит стекло на сквозном ветру,
Да прокиснет звон в вязкой копоти,
Да подернется молодым ледком.
Проплывет луна в черном маслице,
В зимних сумерках, в волчьих праздничках
Темной гибелью сгинет всякое тело божее.
Тaм, где без суда все наказаны,
Там, где все одним жиром мазаны,
Там, где все одним миром травлены.
Да какой там мир - сплошь окраина,
Где густую грязь запасают впрок,
Набивают в рот,
Где дымится вязь беспокойных строк,
Как святой помет.
Где японский бог с нашей матерью
Повенчалися общей папертью.
Образа кнутом перекрещены.
- Эх, Егорка ты, сын затрещины!
Эх, Егор, дитя подзатыльника,
Вошь из-под ногтя - в собутыльники.
В кройке кумача с паутиною
Догорай, свеча - хвост с полтиною!
Обколотится сыпь-испарина,
И опять Егор чистым барином
На скамеечке, шитой серебром, в светлом тереме,
Все беседует с космонавтами,
А целуется - с Терешковою,
С популярными да с актрисами -
Все с амбарными злыми крысами.
То не просто рвань, не фуфаечка,
То душа моя несуразная
Понапрасну вся прокопченная
Нараспашку вся заключенная...
То не просто дрань, не ушаночка,
То судьба моя лопоухая.
Вон - дырявая, болью трачена,
По чужим горбам разбатрачена...
То не просто вонь - вонь кромешная
То грехи мои, драки-пьяночки...
Говорил Егор, брал портяночки.
Тут и вышел хор да с цыганкою, 
Знаменитый хор Дома Радио
Да Центрального телевидения,
Под гуманным встал управлением.
- Вы сыграйте мне песню звонкую!
Разверните марш минометчиков!
Погадай ты мне, тварь певучая,
Очи черные, очи жгучие,
Погадай ты мне по пустой руке,
По пустой руке да по ссадинам,
По мозолям да по живым рубцам...
- Дорогой Егор Ермолаевич,
Зимогор ты наш Охламонович,
Износил ты душу до полных дыр,
Так возьмешь за то дорогой мундир
Генеральский чин, ватой стеганый,
С честной звездочкой да с медалями...
Изодрал судьбу, сгрыз завязочки,
Так возьмешь за то дорогой картуз
С чёрным козырем лакированным,
С мехом нутрянным, да с кокардою...
А за то, что грех стер портяночки,
Завернёшь свои пятки босые
В расписную шаль с моего плеча
Всю расшитую чёрным крестиком...
Поглядел Егор на свое рванье
И надел обмундирование...
Заплясали вдруг тени легкие,
Заскрипели вдруг петли ржавые,
Отворив замки Громом-посохом,
В белом саване Снежна Бабушка...
- Ты, Егорушка, дурень ласковый,
Собери ты мне ледяным ковшом,
Да с сырой стены, да с сырой спины
Капли звонкие, да холодные...
- Ты подуй, Егор, в печку темную,
Пусть летит зола, пепел кружится,
В ледяном ковше, в сладкой лужице,
Замешай живой рукой кашицу,
Накорми меня - Снежну Бабушку...
Оборвал Егор каплю-ягоду,
Через силу дул в печь угарную.
Дунул в первый раз - и пропал мундир,
Генеральский чин, ватой стеганый.
И летит зола серой мошкою,
Да на стол-шатун, да на пол-топтун,
На горячий лоб, да на сосновый гроб.
Дунул во второй - и исчез картуз
С модным козырем лакированным...
Эх, Егор, Егор! Не велик ты грош,
Не впервой ломать.
В чем родила мать,
В том и помирать?
Дунул в третий раз - как умел, как мог,
И воскрес один яркий уголек,
И прожег насквозь расписную шаль,
Всю расшитую мелким крестиком.
И пропало все. Не горят костры,
Не стоят шатры у Шексны-реки
Нету ярмарки.
Только черный дым тлеет ватою.
Только мы сидим виноватые.
И Егорка здесь - он как раз в тот миг
Папиросочку и прикуривал,
Опалил всю бровь спичкой серною.
Он, собака, пьет год без месяца,
Утром мается, к ночи бесится,
Да не впервой ему - оклемается,
Перебесится, перемается,
Перемается, перебесится,
Перебесится и повесится...
Распустила ночь черны волосы.
Голосит беда бабьим голосом.
Голосит беда бестолковая.
В небесах - звезда участковая.
Я один на сплю, пью шампанское,
За любовь мою, за гражданскую.