(А.Дулов - М.Лермонтов)
    Cm    G        Cm         G
Настанет год - России черный год -
    Cm   Fm6   D       G
Когда царей корона упадет,

   Fm6   G            Fm6      G
   Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
             Cm           C#   G   Cm  G
   И пищей многих будет смерть и кровь;

Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;

       Fm6  G       Fm6             G
   Когда чума от смрадных, мертвых тел
              Cm           C#      G
   Начнет бродить среди печальных сел,

   Чтобы платком из хижин вызывать;
   И станет глад сей бедный край терзать,

         C                    Fm6
      И зарево окрасит волны рек:
                   D                G
      В тот день явится мощный человек,
         C7       Fm
      И ты его узнаешь - и поймешь,
         D# C#               G
      Зачем, зачем в руке его булатный нож.

И горе для тебя! Твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;

      Fm6        G       Fm6     G
   И будет все ужасно, мрачно в нем,
         Cm           C# G       Cm
   Как плащ его с возвышенным челом.

(А.Дулов - В.Шаламов)
Из колымских тетрадей
 Am
Нет, я совсем не почтальон,
                    E
Простой разносчик плача,
И только тем отягощен,
                    Am
Что даром слов не трачу.

Уж недалек конец пути,
И силы так немного.
Мне только б слезы донести
До первого порога.

Говорят, мы мелко пашем,
Оступаясь и скользя.
На природной почве нашей
Глубже и пахать нельзя.

Мы ведь пашем на погосте,
Разрыхляем верхний слой.
Мы задеть боимся кости,
Чуть прикрытые землей.

 Am
Память скрыла столько зла -
             E
Без числа и меры.
Всю-то жизнь лгала, лгала,
 G             C   A7
Нет ей больше веры.
  Dm             Am
Всю-то жизнь лгала, лгала,
 E               Am
Нет ей больше веры.

Может, нет ни городов,
Ни садов зеленых,
А жива лишь сила льдов
Да морей соленых.
А жива лишь сила льдов
Да морей соленых.

Может, мир - снега, снега -
Звездная дорога.
Может мир - одна тайга
В пониманье Бога.
Может мир - одна тайга
В пониманье Бога.

(А.Дулов - В.Шаламов)
Из колымских тетрадей

Всё те же снега Аввакумова века.
Всё та же раскольничья злая тайга,
Где днём и с огнём не найдёшь человека,
Не то чтобы друга, а даже врага.

   Cm
Я беден, одинок и наг,
   G#    Cm
Лишен огня.
   Fm        Cm      G#
Сиреневый полярный мрак
    G     Cm
Вокруг меня.

Я доверяю бледной тьме
Мои стихи,
У ней едва ли на уме
Мои грехи.

И бронхи рвет мои мороз
И сводит рот,
И, точно камни, капли слез
И мерзлый пот.

Я говорю мои стихи,
Я их кричу.
Деревья голы и глухи,
Страшны чуть-чуть.

И только эхо с дальних гор
Звучит в ушах,
И полной грудью мне легко
Опять дышать.

(А.Дулов - В.Шаламов)
Из колымских тетрадей

Здесь все, как в Библии, простое –
Сырая глина, ил и грязь.
Здесь умереть, пожалуй, стоит,
Навек скульптурой становясь.

        Dm                  A
Я, как Ной, над морскою волною
                  Dm
Голубей кидаю вперёд,
      B                Gm6
И пустынной белой страною
     Dm    A     Dm
Начинается их полёт.

Но опутаны сетью снега
Ослабевшие крылья птиц,
Леденеют борта ковчега
У последних моих границ.

Нет путей кораблю обратно,
Он закован навек во льду,
Сквозь метель к моему Арарату,
Задыхаясь, по льду иду.

(А.Дулов - В.Шаламов)
Из колымских тетрадей

Я сплю в постелях мертвецов
И вижу сны, как в детстве.
Не все ль равно, в конце концов,
В каком мне жить соседстве.

Любой мертвец меня умней,
Серьезней и беспечней.
И даже, кажется, честней,
Но только не сердечней.

           Am
Под Новый Год я выбрал дом,
                   E
Чтоб умереть без слез.
И дверь, окованную льдом,
              Am
Приотворил мороз.

               A7
   И в дом ворвался белый пар,
                    Dm
   И пробежал к стене,
           B          Am
   Улегся тихо возле нар
            E     Am
   И лижет ноги мне.

Косматый пудель, адский дух,
Его коварен цвет,
Он бел, как лебединый пух,
Как новогодний дед.

   В подсвечнике из кирпича,
   У ночи на краю,
   В углу оплывшая свеча
   Качала тень мою.

И всем казалось - я живой,
Я буду есть и пить,
Я так качаю головой,
Как будто силюсь жить.

   Сказали утром, наконец,
   Мой мерзлый хлеб деля:
   А может, он такой мертвец,
   Что не возьмет земля?

Вбивают в камни аммонал,
Могилу рыть пора,
И содрогается запал
Бикфордова шнура.

   И без одежды, без белья,
   Костлявый и нагой,
   Ложусь в могилу эту я -
   Поскольку нет другой.

Не горсть земли, а град камней
Летит в мое лицо.
Больных ночей, тревожных дней
Разорвано кольцо.

   Под Новый Год я выбрал дом,
   Чтоб умереть без слез.
   И дверь, окованную льдом,
   Приотворил мороз.

(А.Дулов - В.Шаламов)
Из колымских тетрадей

Воскресни! Воскресни! Воскресни 
Из вечной земной мерзлоты!
Достань нам нетленную песню,
Сажающую цветы.

   Cm                  Fm6
Я поднял стакан за глухую дорогу,
    G            Cm
За падающих в пути,
                       Fm6
За тех, что идти по дороге не могут,
   B                D# C7
Но их заставляют идти.
    Fm6                Cm
За тех, что идти по дороге не могут,
   Fm6       G      Cm
Но их заставляют идти.

За их синеватые жесткие губы,
За одинаковость лиц,
За рваные, инеем крытые шубы,
За руки без рукавиц.

За мерку воды - консервную банку,
Цынгу, что навязла в зубах.
За зубы будящих их всех спозаранку
Раскормленных серых собак.

За солнце, что сверху глядит исподлобья
На то, что творится вокруг.
За снежные, белые эти надгробья -
Работу заботливых вьюг.

За пайку сырого, липучего хлеба,
Проглоченного второпях,
За бледное, слишком высокое небо,
За речку Аян-Урях!

(А.Дулов - В.Шаламов)
Из колымских тетрадей

Басовый ключ. Гитарный строй.
Григорьева отрава.
И я григорьевской струной
Владеть имею право.

И хриплый аккомпанемент
Расстроенной гитары
Вдруг остановит на момент
Сердечные удары.

Dm                  A
С годами все безоговорочней
D7               Gm
Души беспечная уверенность,
C                         F   B
Что в собранной по капле горечи
Gm                   A
И есть единственная вечность.

   D7                  Gm
   Затихнут крики тарабарщины
   C                  F
   И надоест подобострастье,
   D7                         Gm
   И мы придем, кто выжил, с барщины,
   A                      Dm B A7
   Показывать господни страсти.

И шепот наш, как усилителем
Подхваченный сердечным эхом,
Ударит в уши поздним зрителям,
И будет вовсе не до смеха.

   Мы им покажем нашу сторону
   По синей стрелочке компаса,
   Где нас расклевывали вороны,
   Дождавшись праздничного часа.

Где бледным северным сиянием
Качая призрачные скалы,
Светили мы на расстоянии,
Как со святого пьедестала.

   И вот, пройдя пути Голгофские,
   Почти лишившись дара речи,
   Вернулись в улицы московские
   Ученики или предтечи.

 Dm
Так вот и хожу
               A7
На вершок от смерти.
Жизнь свою ношу
                Dm
В синеньком конверте.

То письмо давно,
С осени, готово.
В нём всего одно
Маленькое слово.

Может, потому
И не умираю,
Что тому письму
Адреса не знаю.

(А.Дулов - Б.Пастернак)
   Dm        Gm
Душа моя, печальница
    A            Dm
О всех в кругу моём,
     Gm      Dm
Ты стала усыпальницей
   B           A
Замученных живьём.

      Dm          Gm
   Тела их бальзамируя,
       C         F
   Им посвящая стих,
      D7     Gm
   Рыдающею лирою
      Dm  A  Dm
   Оплакивая их,

            Gm
      Ты в наше время шкурное
          Dm
      За совесть и за страх
         Gm
      Стоишь могильной урною,
         Dm
      Покоящей их прах.

             Gm
         Их муки совокупные
            Dm
         Тебя склонили ниц.
             Gm
         Ты пахнешь пылью трупною
              A
         Мертвецких и гробниц.

Душа моя, скудельница,
Всё, виденное здесь,
Перемолов, как мельница,
Ты превратила в смесь.

   И дальше перемалывай
   Всё бывшее со мной,
   Как сорок лет без малого,
   В погостный перегной.

(А.Дулов - Е.Владимирова)
     Cm       F
Мы шли этапом. И не раз,
   D#               G
Колонне крикнув: "Стой!",
   Cm                D#
Садиться наземь, в снег и в грязь,
    D          G
Приказывал конвой.

      Cm        F
   И равнодушны и немы,
        D#            G
   Как бессловесный скот,
       Cm          C#
   На корточках сидели мы
      G            Cm   G7
   До окрика: "Вперед!"

Сто пересылок нам пройти
Пришлось за этот срок!
И люди новые в пути
Вливались в наш поток.

   И раз случился среди нас,
   Пригнувшихся опять,
   Один, кто выслушал приказ
   И продолжал стоять.

Спокоен, прям и очень прост
Среди склоненных всех
Стоял мужчина в полный рост,
Над нами, глядя вверх.

   Минуя нижние ряды,
   Конвойный взял прицел.
   "Садись! - он крикнул.- Слышишь,ты?
   Садись!" Но тот не сел.

Так было тихо, что слыхать
Могли мы сердца ход.
И вдруг конвойный крикнул: "Встать!
Колонна! Марш! Вперед!"

   И мы опять месили грязь,
   Не ведая куда.
   Кто с облегчением смеясь,
   Кто бледный от стыда.

По лагерям - куда кого -
Нас растолкали врозь,
И даже имени его
Узнать нам не пришлось.

   Но он, высокий и прямой,
   Запомнился навек
   Над нашей согнутой толпой
   Стоящий человек...

(А.Дулов - А.Жигулин)
   Cm
Летели гуси за Усть-Омчуг
        Fm   G    Cm C7
На индигирские луга
         Fm   Cm
И всё отчётливей и звонче
   D    E         Cm C7
Дышала сонная тайга.
         Fm   Cm
И всё отчётливей и звонче
   D    E         Cm
Дышала сонная тайга.

И захотелось стать крылатым,
Лететь сквозь солнце и дожди,
И билось сердце под бушлатом,
Где черный номер на груди.

А гуси плыли синим миром,
Скрываясь в небе за горой.
И улыбались конвоиры,
Дымя зеленою махрой.

Качалась на воде коряга,
Светило солнце с высоты.
У белых гор Бутугычага
Цвели полярные цветы...

(А.Дулов - А.Жигулин)
            Am
Семь лет назад я вышел из тюрьмы.
                           E
А мне побеги, все побеги снятся...
Мне шорохи мерещатся из тьмы.
                         Am
Вокруг сугробы синие искрятся.

Весь лагерь спит, уставший от забот,
В скупом тепле глухих барачных секций.
Но вот ударил с вышки пулемет.
Прожектор больно полоснул по сердцу.

Вот я по полю снежному бегу.
Я задыхаюсь. Я промок от пота.
Я продираюсь с треском сквозь тайгу,
Проваливаюсь в жадное болото.

Овчарки лают где-то в двух шагах.
Я их клыки оскаленные вижу.
Я до ареста так любил собак.
И как теперь собак я ненавижу!

Я посыпаю табаком следы.
Я по ручью иду, чтоб сбить погоню.
Она все ближе, ближе. Сквозь кусты
Я различаю красные погоны...

Вот закружились снежные холмы...
Вот я упал. И не могу подняться.
Семь лет назад я вышел из тюрьмы.
А мне побеги, все побеги снятся...

(А.Дулов - А.Жигулин)
   Am                                      E
Я полностью реабилитирован. Имею раны и справки.
                                              Am
Две пули в меня попали на дальней глухой Колыме.
                                  A7     Dm
Одна размозжила локоть, другая попала в голову
                 Am    E            Am
И прочертила по черепу огненную черту.

Та пуля была спасительной - я потерял сознание.
Солдаты решили: мертвый, и за ноги поволокли.
Три друга мои погибли. Их положили у вахты,
Чтоб зеки шли и смотрели - нельзя бежать с Колымы.

А я, я очнулся в зоне. А в зоне добить невозможно.
Меня всего лишь избили носками кирзовых сапог.
Сломали ребра и зубы. Били и в пах, и в печень.
Но я все равно был счастлив - я остался живым.

Три друга мои погибли. Больной, исхудалый священник,
Хоть гнали его от вахты, читал над ними псалтырь.
Он говорил: "Их души скоро предстанут пред Богом.
И будут они на Небе, как мученики - в раю".

А я находился в БУРе. Рука моя нарывала.
И голову мне покрыла засохшая коркой кровь.
Московский врач-"отравитель" Моисей Борисович Гольдберг
Спас меня от гангрены, когда шансы равнялись нулю.

Он вынул из локтя пулю - большую, утяжеленную,
Длинную, пулеметную, четырнадцать грамм свинца.
Инструментом ему служили обычные пассатижи,
Чья-то острая финка, наркозом был просто спирт.

Я часто друзей вспоминаю: Ивана, Игоря, Федю.
В глухой подмосковной церкви я ставлю за них свечу.
Но говорить об этом невыносимо больно.
В ответ на распросы близких я долгие годы молчу.

(А.Дулов - Е.Гинзбург)
  Cm                           G
Все по святым инквизиторским правилам:
                        Cm
Голые ноги на камне под инеем...
C7     Fm         B         D#      G
Я обвиняюсь в сношениях с дьяволом?
Cm         Fm6      G       Cm
Или в борьбе с генеральною линией?

   Cm                           Fm
   Тысячелетья, смыкаясь, сплавляются
              D                 G
   В этом застенке, отделанном заново.
                Cm                Fm
   Может быть, рядом со мной задыхается
                 D               G
   В смертной истоме княжна Тараканова?

       Cm                                Fm6
      Может быть, завтра из двери вдруг выглянет,
                                   Cm
      Сунув мне кружку с водою заржавленной,
                                    Fm6
      Тот, кто когда-то пытал Уленшпигеля,
               D                   G
      Или сам Борджа, с бокалом отравленным...

Все это гораздо, гораздо возможнее,
Чем вдруг поверить в этом подвалище
Будто бы там, за стеною острожною,
Люди зовут человека товарищем...

И будто бы в небе, скользя меж туманами,
Звезды несутся, сплетясь хороводами,
Будто бы запахи веют медвяные
Над опочившими сонными водами...

Все по святым инквизиторским правилам:
Голые ноги на камне под инеем...

(А.Дулов - А.Книпер-Тимирёва)
  Gm              Cm
Дни ползут, но летят недели,
   D7            Gm
И вот уж снова слушаем мы
                  Cm
Лёгкий шелест и плеск капели
 D7          Gm          Cm B D7
На исходе сиротской зимы.

Иногда на откосе оконном,
Первый знак идущей весны,
Розовеет луч, отражённый
От высокой кирпичной стены.

Ну, следи за собою строго,
Слух замкни, затворись во тьму,
Чтоб напрасной весны тревога
Не нашла дороги в тюрьму.

(А.Дулов - Н.Гумилев)
Dm                  Gm
Он стоит пред раскаленным горном -
 A7                   Dm
Невысокий старый человек.
    Gm                 Dm
Взгляд спокойный кажется покорным
B                 A7
От миганья красноватых век.

   D7             Gm
   Все товарищи его заснули,
   B                A7
   Только он один еще не спит:
     Dm              B
   Все он занят отливаньем пули,
     Gm           A7       Dm
   Что меня с землею разлучит.

Кончил, и глаза повесели.
Возвращается. Блестит луна.
Дома ждет его в большой постели
Сонная и теплая жена.

   Пуля, им отлитая, просвищет
   Над седою вспененной Двиной,
   Пуля, им отлитая, отыщет
   Грудь мою - она пришла за мной.

Упаду, смертельно затоскую,
Прошлое увижу наяву,
Кровь ключом захлещет на сухую,
Пыльную и мятую траву.

   И Господь воздаст мне полной мерой
   За недолгий мой и горький век.
   Это сделал, в блузе светлосерой,
   Невысокий старый человек.

(А.Дулов - А.Блок)
 Cm      Fm6       G      Cm
Девушка пела в церковном хоре
    Fm6   Cm        D     G
О всех усталых в чужом краю,
    Cm       C7    Fm       C#
О всех кораблях, ушедших в море,
    Cm     D      G         Cm
О всех, забывших радость свою.

Так пел её голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
И что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у царских врат,
Причастный тайнам, – плакал ребёнок
О том, что никто не придёт назад.